Продолжение. Начало см. “Дарьял” 1-3’99. (Сноски, помеченные
арабскими цифрами, см. в “Комментариях” в конце публикации).
Сведения греко-латинских, византийских, древнерусских и восточных
источников об аланах-ясах
Составление и комментарии
Ю.С.Гаглойти
1. ГРЕЧЕСКИЕ И ЛАТИНСКИЕ ПИСАТЕЛИ
ПИСАТЕЛИ “ИСТОРИИ АВГУСТОВ”
Под именем “Истории Августов” известен сборник жизнеописаний римских императоров с начала второго и до конца третьего века (117-284 гг.) с небольшим перерывом. Предположительно был создан в конце IV-начале V вв.
ЭЛИЙ СПАРТИАН
АДРИАН
3. …Будучи послан в Нижнюю Паннонию в качестве преторского легата, Адриан подавил сарматов…
5. Получив верховную власть, он тотчас же вернулся к старым взглядам римской политики и обратил свои усилия к сохранению мира по всему кругу земли. Ибо, кроме отпадения тех народов, которые покорил Траян, тревожили мавры, сарматы шли войной…
6. …Услышав о восстании сарматов и роксоланов, он отправился в Мезию, выслав вперед войска… С царем роксоланским, который жаловался на уменьшение дани, по разбору дела заключил мир1.
ЮЛИЙ КАПИТОЛИН
АНТОНИН ПИЙ
5. …Антонин вел множество войн; …часто обуздывал поднимавшихся войной аланов.
М(арк) АНТОНИН ФИЛОСОФ
17. …истребив маркоманов, сарматов, вандалов и вместе с ними квадов, освободил от рабства Паннонию.
22. Все народы от границы Иллирика до Галлии составили заговор, именно маркоманны, варисты, гермундуры и квады, свебы, сарматы, лакринги и буры, вандалы с виктуалами, осы, бессы, коботы, роксоланы, бастарны, певкины и костобоки… Он хотел сделать провинцией Маркоманнию, а также и Сарматию;2 и сделал бы, если бы Авидий Кассий не поднял в это время восстание на Востоке (24). Итак, оставив Q`pl`rqjs~ и Маркоманскую войну, он отправился против Кассия… После того он три года вел войну с маркоманнами, гермундурами, сарматами, также и с квадами…
ДВА МАКСИМИНА
1. …Максимин Старший достиг известности при императоре Александре, а в военную службу вступил при Севере. Он происходил из фракийского селения, соседнего с варварами. Варварского происхождения были также его отец и мать; первый, по преданию, был родом из Готии, а вторая -из аланов. Имя отца его, говорят, было Микка, матери – Габаба.
РЕГАЛИАН
Так было суждено роком, что во времена Галлиена выскакивал в императоры всякий, кто только мог. Наконец, и Регалиан, командовавший войсками в Иллирике, был провозглашен императором по почину мезов… Регалиан совершил много храбрых подвигов против сарматов, но был умерщвлен по совету роксоланов, с согласия солдат и вследствие страха провинциалов, чтобы Галлиен не подверг их снова жестоким наказаниям.
ФЛАВИЙ ВОПИСК СИРАКУЗСКИЙ
КАР. 8. Когда с огромным приготовлением и всеми силами Проба была по большей части устранена Сарматская война, которую он вел, Кар двинулся против персов… Что Кар был хорошим государем, об этом свидетельствует и следующий факт. Сарматы после смерти Проба возгордились так, что стали грозить вторжением не только в Иллирик, но и во Фракию и в Италию, но Кар немедленно, по получении власти, так разгромил их среди других войн, что в несколько дней обеспечил безопасность Паннонии, убив шестнадцать тысяч сарматов и взяв в плен двадцать тысяч обоего пола…
ЕВТРОПИЙ (вторая половина IV в.)
“БРЕВИАРИЙ ОТ ОСНОВАНИЯ ГОРОДА”
VII. 23. Домициан совершил четыре похода – один против сарматов, другой против каттов, два против даков. За даков и каттов дважды праздновал триумф, за сарматов получил только лавры. Однако он потерпел немало несчастий, и в этих войнах в Сарматии был истреблен его легион вместе с полководцем…3
ЕВСЕВИЙ КЕСАРИЙСКИЙ (III-IV вв.)
КНИГА СИНХРОНИСТИЧЕСКИХ ТАБЛИЦ
337 г. Сарматы-лимиганты составили отряд, изгнали на римскую почву
своих владык, которые теперь именуются ардарагантами.4
О ЖИЗНИ БЛАЖЕННОГО КОНСТАНТИНА-ЦАРЯ
Гл.6. Покорение савроматов под предлогом восстания рабов
1. Савроматов сам бог привел под ноги Константина, следующим образом покорив людей, гордых варварским высокомерием. Когда восстали против них скифы, господа вооружили рабов для отражения неприятеля; эти рабы, одержав победу, подняли щиты против господ и всех их выгнали с родины (2). Господа нашли пристань спасения не в ком другом, как в Константине; он, умея спасать, всех их принял в римскую страну и пригодных к военной службе набрал в свои войска, а остальным роздал земли для обработки.5
АММИАН МАРЦЕЛЛИАН (IV в.н.э.)
ИСТОРИИ
XVII. 12,1. Пока Август6 мирно проводил зиму в Сирмии, один за другим являлись к нему вестники с сообщением о том, что сарматы и квады, соседние племена, близкие между собой по обычаям и вооружению, соединившись, совершают набеги отдельными отрядами на обе Паннонии и вторую Мезию. (2) У этих племен больше сноровки для разбоя, чем для открытой войны; они вооружены длинными пиками, носят панцири из нарезанных и выглаженных кусочков рога, нашитых наподобие перьев на льняные одеяния; лошади у них, по большей части, выложены, чтобы не бросались при виде кобыл и, когда приходится засесть в засаду, не бесились, выдавая ездока усиленным ржанием. (3) Они проезжают огромные пространства, когда преследуют неприятеля или когда бегут сами, сидя на быстрых и послушных конях, и каждый ведет еще на поводу запасную лошадь, одну, а иногда и две, чтобы, пересаживаясь с одной на другую, сохранить силы коней и, давая отдых, восстанавливать их бодрость. (4) И вот, после весеннего равноденствия, император собрал значительные военные силы и с добрыми намерениями отправился в поход. Дойдя до удобного пункта, он приказал навести мост на судах на реке Истре, которая разливалась вследствие весеннего таяния снегов. Совершив переправу, император начал разорять земли варваров. Быстрота нашествия застала их врасплох: они не предполагали, чтобы в эту пору года могла собраться армия, а между тем исполненный воинского духа неприятель наступил уже им на горло. Не смея ни дохнуть, ни выступить против, они рассыпались, чтобы избежать нежданной гибели, и бросились в бегство. (5) Большинство, однако, было перебито, так как страх сковывал их движения; а тех, кого спасла от смерти быстрота, попрятались в уединенных горных долинах и видели оттуда, как гибла от меча их родина: они бы сумели защитить ее, если бы оказывали сопротивление с тем же рвением, с каким бежали. (6) Это произошло в той части Сарматии, которая обращена ко Второй Паннонии. С таким же ожесточением bnemm` гроза разоряла достояние варваров в местностях, сопредельных с провинцией Валерией, предавая все попадавшееся на пути расхищению и огню. (7) Это страшное разорение заставило сарматов оставить свой план скрываться. Они разделились на три отряда и, делая вид, что желают просить мира, задумали напасть на наших, если бы те держали себя беспечно, так, чтобы не дать им возможности ни взяться за оружие, ни прикрыться от ударов, ни прибегнуть к последнему средству в крайней опасности – обратиться в бегство. (8) Тут сейчас явились к сарматам их союзники в опасностях – квады, которые часто бывали их неразлучными товарищами в набегах. Но не помогла им их отвага, толкнувшая их в открытую опасность. (9) Большинство было разбито; часть, которой удалось уцелеть, ускользнула по знакомым тропинкам. Этот успех поднял силы и настроение наших, отдельные стянулись ближе, и войско направилось в царство квадов. Опасаясь, на основании прошлой беды, ужасов в будущем, они решились униженно просить мира и, будучи уверены в помиловании, явились, чтобы предстать перед императором, который в подобных случаях проявлял большую снисходительность. В день, назначенный для установления условий мира, Зизаис, тогда еще царевич, молодой человек огромного роста, выстроил сарматов в боевом порядке для предъявления просьбы. Увидев императора, он бросил оружие и пал всем телом, как мертвый, на землю. От страха он потерял голос в тот самый момент, когда должен был изложить свою просьбу. Несколько раз он пытался заговорить, но рыдания мешали ему, и он не был в состоянии объяснить, чего он хочет. Это обстоятельство вызвало к нему особое сострадание. (10) Наконец, он оправился, голос вернулся, и, получив приказание встать, он на коленях взывал к милосердию и молил о прощении проступков. Сопровождавшая его толпа, допущенная для той же цели, стояла в немом страхе, пока судьба их начальника была в неизвестности. Когда же ему было приказано подняться с земли, он подал своим людям давно ожидаемый знак просить о пощаде. Тогда все бросили на землю щиты и копья, протянули с мольбой руки вперед и старались смиренностью мольбы превзойти царевича. (11) Этот последний привел с прочими сарматами Румона, Зинафра и Фрагиледа, зависимых царьков и много знатных людей, чтобы изложить такие же просьбы с надеждой на успех. В радости о том, что им дарована жизнь, они давали себе обещание возместить допущенные ими враждебные действия принятием на себя тяжких условий мира и готовы были представить во власть римлян себя самих со своим достоянием, детьми, женами и всем пространством своих земель. Но возобладала милость в сочетании со справедливостью: им представлено было невозбранно сохранить за собой свои обиталища, с обязательством выдачи всех наших пленных. Они представили также и заложников, которых от них потребовали, и дали ручательство на последующее время неукоснительно повиноваться приказаниям. (12) Ophnandpemm{e этим примером мягкости с нашей стороны, поспешили явиться царевичи Арагарий и Узафер со всеми своими людьми. Они принадлежали к самой выдающейся знати и были предводителями своих земляков; один из них начальствовал над частью трансюгитанов и квадов, другой – над частью сарматов, – эти народы сближало между собой соседство по месту жительства и дикость нравов. Опасаясь, чтобы собравшаяся толпа под видом заключения договора не подняла внезапно оружие, император приказал ей разделиться и тем, кто просил за сарматов, отойти в сторону на то время, пока будет рассмотрено дело Арагария и квадов. (13) Последние предстали, стоя, наклонившись, как обвиняемые, и, будучи не в состоянии оправдаться в тяжких поступках, боялись тягчайшей кары. От них потребовали заложников, они их дали, хотя никогда в прежнее время не соглашались представлять такого обеспечения верности договору. (14) Когда состоялось столь снисходительное и милостивое решение, Узафер был допущен высказать свои просьбы, хотя этому упорно противился Арагарий, утверждая, что условия данного ему мира должны быть распространены и на Узафера, как на подчиненного ему союзника, привыкшего повиноваться его приказаниям. (15) По всестороннем рассмотрении вопроса было объявлено решение об изъятии сарматов из подчинения чужой власти. Их признали исконными клиентами римлян и обязали дать заложников, как ручательство сохранения мира. Сарматы приняли это решение громкими выражениями благодарности. (16) Когда стало известно, что Арагарий не подвергся каре, стали тесниться целыми толпами стекавшиеся отовсюду племена и цари, молившие снять занесенный над их шеей меч. Им также дарован был мир, о котором они просили. Скорее, чем можно было ожидать, представили они в заложники сыновей знатнейших семейств из самых далеких царств, а также, согласно требованию, наших пленных, которых они лишались не с меньшим горем, чем своих единоплемянников. (17) Когда приняты были эти меры, обращено было внимание на сарматов, которые заслуживали скорее сострадания, нежели гнева, и это принесло им великое благополучие, так что на них подтвердилась справедливость мнения, что власть государя или побеждает злой рок, или сама является таковым. (18) Могущественны и славны были некогда туземцы этого царства,7 но рабы составили тайный заговор и устроили восстание. И так как у варваров право на стороне сильного, то они победили своих господ, будучи столь же храбры, как и те, но имея численный перевес. (19) Не зная в страхе, что предпринять, сарматы бежали к далеко живущим виктогалам, предпочитая в беде лучше служить своим защитникам, нежели быть в рабстве у своих рабов. Когда они получили прощение и были приняты в римское подданство, то стали жаловаться на прошлую обиду и просить защиты своей свободе. Император был тронут их несчастьем и, созвав их, в присутствии всей армии обратился к ним с lhknqrhb{lh словами и повелел им подчиняться только ему самому и римским командирам. (20) Желая с большим достоинством обставить восстановление свободы, он дал им в цари Зизаиса, человека вполне подходившего, как выяснилось на деле, для этого высокого сана и сохранявшего верность императору. Впрочем, и после этих славных деяний никому не было позволено удалиться раньше, чем, согласно требованию, не воротятся наши пленные. (21) Таковы были действия на варварской земле. Затем император двинул армию в Брегетион, чтобы и тут слезами и кровью залить пламя войны, еще не угасшее у живших в этой местности квадов. Когда их царевич Витродор, сын царя Видуария, зависимый от него царек Агилимунд и другие знатные люди и судьи, стоявшие во главе различных племен, увидели войско в недрах царства на своей родной земле, то падали ниц перед солдатами и, получив прощение, подчинились всем приказаниям. Они выдали своих детей заложниками в ручательство того, что исполнят наложенные на них условия, и, извлекши мечи, которые они чтут, как богов, клялись на них сохранить верность.
13,1. После благополучного исхода описанных событий интересы государства потребовали скорейшего похода против лимигантов, сарматов-рабов: безнаказанность их на многие преступные деяния являлась прямым позором. Когда восстали сарматы-свободные, то они, словно забыв о прежнем, воспользовались весьма удобным моментом и прорвались через римскую границу, проявляя согласие со своими господами и врагами только в этом преступном предприятии. (2) Однако и в отношении к ним решено было ограничиться более мягкими мерами, чем того требовала тяжесть злодеяний: отмщение предполагалось ограничить тем, чтобы переселить их в отдельные местности и отнять тем самым возможность тревожить наши пределы. Но сами они, сознавая за собой давнишние провинности, опасались серьезной кары. (3) Подозревая поэтому, что тяжесть войны будет направлена против них, они готовились пустить в дело коварство, оружие, просьбы. Но вид нашего войска поразил их, как удар грома, и, видя перед собой конечную гибель, они стали просить даровать им жизнь, давая со своей стороны обещание платить ежегодную дань, поставлять свою сильную молодежь в войска и оказывать полное повиновение; но, в случае приказания выселиться в другое место, они приготовились отказаться, как показывали то жестами и выражением лиц, считая безопасными для себя те местности, где они спокойно водворились после изгнания своих владык… (5) По вызову императора они явились со свойственным им высокомерием на наш берег реки, не затем, как показал исход дела, чтобы исполнить приказание, но чтобы не казалось, будто они испугались присутствия солдат. С вызывающим видом стояли они, показывая, что явились для того только, чтобы отвергнуть требования. (6) Предвидя возможность такого случая, император незаметно разделил армию на множество отрядов и окружил быстро передвигавшихся сарматов qrpnel своих войск. Стоя на высоком валу с небольшой свитой, под прикрытием отряда телохранителей, он дружественно убеждал их смириться. (7) Но по неустойчивости настроения они склонялись к различным решениям и, зараз прибегая к хитрости и впадая в дикую ярость, в одно и то же время готовы были просить пощады и начать войну. Собираясь произвести нападение на наших на близком расстоянии, они нарочно бросили подальше от себя щиты, чтобы приближаясь затем постепенно, подобрать их и незаметно подвинуться вперед, не выдавая своего коварного умысла. (8) Когда день уже склонялся к вечеру и уходящий свет побуждал положить конец замедлению, наши солдаты, подняв боевые значки, в воодушевленном стремлении понеслись на врага. Варвары, скучившись и еще более уплотнив свой строй, направили свое нападение на самого императора, который, как было сказано, стоял на более высоком месте, и бросились на него с остервенелыми взорами и дикими криками. (9) Этой безумной дерзости не могло стерпеть наше войско, пришедшее в большую ярость: построившись заостряющимся фронтом, что в воинском построении называется “свиная голова”, они разнесли мощным натиском угрожавшего императору врага, и справа пехотинцы рубили только пеших, слева всадники врезались в легкие отряды конных. (10) Императорская гвардия, осторожно закрывая со всех сторон Августа, рубила в грудь нападавших, а потом в спину отступавших. Варвары проявили страшное упорство, и те, кто падал в борьбе, ужасным ревом показывали, что не столько причиняет им страдания собственная смерть, как успех наших. Кроме убитых, на земле лежало много врагов с разрубленными поджилками, которые поэтому лишены были возможности бежать, другие с отрубленными правыми руками, иные, хотя и не раненные, но опрокинутые тяжестью завалившихся на них, и все они в глубоком молчании выносили страдания. (11) И никто из них среди различных ужасов не молил о пощаде, не бросил оружия, не просил скорейшей смерти; но все упорно удерживали в руках оружие, даже и поверженные наземь, считая меньшим позором быть побежденным силой другого, чем признаться в этом. Иной раз слышались их возгласы, что происшедшее случилось по капризу судьбы, а не по вине с их стороны. Так в течение получаса разыгралась эта битва; в этот короткий срок пало столько варваров, что лишь сама победа свидетельствовала о том, что произошло сражение. (12) Как только было смято вражеское войско, так сейчас же погнали целым стадом родственников убитых, вытаскивая их из жалких хижин, людей разного возраста, того и другого пола. Исчезла теперь прежняя спесь их поведения, и они попали в низкое положение рабов. Итак, по прошествии самого незначительного промежутка времени, представились взору груды убитых и толпы пленных. (13) К бранному задору прибавилось желание поживиться от победы, и воины принялись за тех, кто бежал с поля битвы или скрывался в хижинах. Жадные до b`pb`pqjni крови воины, придя в те места, стали раскидывать легкие сооружения и избивать всех; даже жилища, сооруженные из самых крепких бревен, никого не спасли от смерти. (14) Наконец, стали все предавать огню, и никто не мог более укрываться, так как уничтожено было все, что могло служить убежищем. Кто упорно скрывался, тот погибал в огне; если же, спасаясь от смерти в огне, выходил, то, избежав одного рода смерти, падал под ударом неприятельского меча… (19) После того как амиценсы были почти совсем истреблены или рассеяны, тотчас же обратились против пиценсов,8 названных так по имени соседних местностей. Бедствия единомышленников, о чем дошли до них немедленно слухи, сделали их более осторожными. Ввиду полного незнания дорог трудно было преследовать их, когда они рассеялись по разным местам, и для того, чтобы раздавить их, прибегли к помощи таифалов, а также свободных сарматов. Так как природа места делала необходимым разделение сил, то наши войска избрали для себя местности, прилегающие к Мезии; таифалы направились в области, близкие к их территории, а свободные сарматы заняли местности, противолежащие их местожительству. (21) Лимиганты, устрашенные примером покоренных и побитых земляков, долго не могли придти к определенному решению, следует ли им оказать сопротивление или же просить милости: для того и другого были достаточно веские основания. Однако, наконец, победило, по настоянию старшин, решение сдаться. Таким образом, к различным победным лаврам присоединилось изъявление покорности со стороны народа, который оружием отвоевал себе свободу, презрел своих господ, победив их и считая не воинственными; теперь же остатки его склонили свои выи перед теми, которые оказались сильнее их. (22) Получив помилование, большая часть лимигантов покинула укрывавшие их горные высоты и, рассыпавшись по широким степям, поспешила к римскому лагерю с родителями, детьми и женами, а также и с жалким своим домашним скарбом, какой они могли наспех захватить с собой. (23) И те, о которых думали, что они скорее расстанутся с жизнью, чем будут принуждены переселиться, так как в свободе они видели отсутствие всяких стеснений, соглашались теперь повиноваться распоряжениям и перейти в другие места обитания, спокойные и безопасные, где не могла их тревожить война и не грозили внутренние раздоры. Переселившись туда, как казалось, по собственному желанию, они некоторое время оставались спокойны. Но позднее они ринулись по своей природной дикости на гибельное злодейство, как о том будет рассказано в соответственном месте. (24) Благоприятным исходом этих предприятий была упрочена необходимая охрана Иллирика в двояком отношении, и как ни велика была принятая на себя императором двойная задача, он справился с ней благополучно. Он вернул изгнанное племя и водворил его на место жительства предков, и, хотя оно отличалось беспокойным нравом, можно было надеяться, что оно станет вести себя ankee мирно. В завершение своей милости он поставил им царя, и это был не какой-нибудь простой человек, а избранный ими самими и выдававшийся внешними и внутренними достоинствами царевич. (25) Этот ряд удачных дел освобождал Констанция от всяких тревог, и при полном единодушии своего войска он принял во второй раз титул “Сарматского”, от имени покоренного народа…
XIX. 11,1. Среди этих тревожных событий Констанций все еще спокойно пребывал на зимних квартирах в Сирмии. Тут его поразила тяжкая и грозная весть о том, чего он тогда особенно боялся, а именно, что лимиганты-сарматы – те, что, как я раньше рассказывал, выгнали своих господ из земли их отцов – оставили мало-помалу местности, которые в прошлом году были им представлены, чтобы они по своей подвижности не могли начать враждебных против нас действий. Получились известия, что они заняли области, соседние с нашими пограничными землями, свободно кочуют по своему обычаю и могут скоро произвести страшные замешательства, если их не отогнать. (2) Полагая, что если замедлить с решительными действиями, то наглость их возрастет, император собрал отовсюду много испытанных в бою солдат и в самом начале весны выступил в поход… (4) И вот император, решившись наладить настоятельно необходимое дело, выступил, прекрасно его обставив, и прибыл в Валерию, которая, будучи некогда частью Паннонии, организована была в особую провинцию и названа так в честь дочери Диоклетиана Валерии. Разместив войска в зимних палатках по берегам реки Истра, он наблюдал за варварами, которые замышляли под прикрытием дружбы совершить с целью грабежа нашествие на Паннонию в самую суровую пору зимы, когда не растаявшие еще от весеннего тепла снега делают реку проходимой повсюду, а наши люди вследствие морозов нелегко переносят пребывание под открытым небом. (5) Итак, послав немедленно к лимигантам двух трибунов с переводчиками, он запросил в мягкой форме, зачем они, оставив местожительство, отведенное им по их же просьбе после заключения мирного договора, бродят по разным местам и, вопреки запрету, беспокоят нашу границу. (6) Выставляя пустые и несостоятельные объяснения, – страх заставлял их лгать, – они просили императора о прощении, умоляя, чтобы он, отложив свой гнев, разрешил им перейти к нему через реку и объяснить, какие неудобства они терпят. При этом они заявляли о своей готовности занять в пределах римского мира отдаленные земли, если это будет им разрешено, чтобы, пользуясь благами долговременного мира и почитая покой, как божество, нести податные тяготы и принять имя данников. (7) Это известие, принесенное возвратившимися трибунами, император принял с радостью, так как дело, считавшееся неразрешенным, улаживалось без всяких затруднений. Он дал разрешение явиться всем… (8) Близ Ациминка был сооружен окоп, в нем воздвигнуто возвышение наподобие трибуны, и несколько судов с kechnmep`lh на борту получили приказание держаться на реке близ нашего берега, чтобы, как только они заметят, что варвары что-нибудь затевают, внезапно напасть на них с тыла, пока их внимание сосредоточено на другом пункте. (9) Хотя лимиганты и знали об этих предупредительных мерах, однако они не сумели ничего придумать, кроме притворной мольбы, и стояли, покорно склонив головы; но совсем иное скрывали они в глубине души, чем то, о чем свидетельствовали их смиренный вид и слова. (10) Когда они увидели на высоком помосте императора, который уже собирался начать милостивую речь и имел в виду обратиться к ним, как к покорным на будущее время подданным, один из них вдруг в злобной ярости бросил сапогом в трибуну и воскликнул: “марга, марга” – это у них боевой сигнал.9 Вслед за тем дикая толпа, подняв кверху свое знамя, вдруг завыла диким воем и бросилась на самого императора. (11) Со своего возвышения император увидел, что пространство вокруг занято волнующейся толпой вооруженных копьями людей и что заблиставшие мечи и выставленные вперед верруты грозят ему смертью; посреди смешавшейся толпы своих и чужих не узнали, кто он, солдат или полководец. Не время было тянуть или медлить: он сел на быстрого коня и умчался во весь опор. (12) Но несколько телохранителей, пытавшихся оказать сопротивление устремившимся с быстротой огненной стихии варварам, было ранено насмерть или раздавлено под ногами напиравших. Царское седалище с золотой подушкой было захвачено варварами без противодействия. (13) Как только стало известно, что император подвергся крайней опасности и стоит на краю гибели, солдаты сочли своим священным долгом выручить его, – они еще не знали, что он спасся от опасности. Воодушевившись до полного презрения к смерти, они, хотя и были не в полном боевом снаряжении вследствие внезапности этого дела, тем не менее, подняв громкий бранный клич, бросились на полчища варваров, твердо решившись умереть на месте. (14) И так как наши ринулись с тем, чтобы смыть позор своей храбростью и пылали гневом на вероломного врага, то без всякой пощады избивали все, что попадалось навстречу, топтали ногами живых, умирающих, убитых; раньше, чем насытилась их ярость кровью варваров, нагромоздились целые груды мертвых тел. (15) Взбунтовавшиеся варвары были подавлены: одни пали в бою, другие в ужасе рассеялись; часть этих последних возымела тщетную надежду вымолить жизнь просьбами; но их избивали, нанося удар за ударом. Когда все были перебиты: затрубили отбой, тут оказались убитые из наших, хотя и немного; они были или смяты в страшном натиске, или же их настиг рок, когда они, оказывая сопротивление ярости врага, открывали свои не покрытые панцирем бока…10
XXII. 8,29. За Танаисом на широком пространстве живут савроматы, по земле которых текут непересыхающие реки Марабий, Ромбит, Теофаний и Rnrnpd`m.11 Впрочем, племя савроматов раскинуто и по другим местностям на огромном пространстве; оно прилегает к берегу, по которому протекает река Корак, изливающаяся в самый отдаленный угол моря.12
8,30. Вблизи лежит Меотийское болото, с весьма широкой окружностью: из его богатых жил огромное количество воды прорывается через узкий Пантикапейский пролив в Понт; по правую сторону его лежат острова Фанагор и Гермонасса, обстроенные стараниями греков. (31) Вокруг этих крайних и отдаленных болот живет много народов, отличающихся разнообразием языков и всего строя жизни: яксаматы, меоты, язиги, роксоланы, аланы, меланхлены, гелоны и агафирсы…13
XXXI. 2,12. Этот подвижный и неукротимый народ (гунны), пылающий неудержимой страстью к похищению чужой собственности, двигаясь вперед среди грабежей и резни соседних народов, дошел до аланов, прежних массагетов. Раз коснувшись их, не лишним будет объяснить, откуда они происходят и какие населяют земли, показав при этом запутанность географической науки, которая после долгих попыток, наконец, нашла истину…
2,13. Истр со множеством притоков течет мимо земли савроматов, простирающейся до реки Танаиса, составляющей границу Азии и Европы. За ней тянутся бесконечные степи Скифии, населенные аланами, получившими свое название от гор.14 Они мало-помалу постоянными победами изнурили соседние народы и распространили на них название своей народности, подобно персам.15 (14) Между этими народами срединное положение занимают нервы, соседи высоких и обрывистых гор, на которых все коченеет от мороза и порывистых северных ветров. За ними живут видины и чрезвычайно дикие гелоны, которые снимают кожу с убитых врагов и делают из нее одежды себе и боевые попоны для своих коней. С гелонами сопредельны агафирсы, раскрашивающие голубой краской свои тела и волосы: люди низшего сословия – мелкими и редкими узорами, а благородные – широкими, яркими и более частыми. (15) За ними, говорят, кочуют по разным местам меланхлены и антропофаги, питающиеся человеческим мясом. Все соседние народы покинули их вследствие этого бесчеловечного способа питания и ушли в отдаленные земли; поэтому-то вся страна, обращенная к летнему востоку, остается необитаемой вплоть до серов. (16) В другой стороне, близ поселения амазонок, живут аланы, обращенные к востоку и рассеянные между многолюдными и обширными племенами;16 их владения приближаются к азиатским землям и простираются, как я узнал, до самой реки Ганга, пересекающей индийские земли и впадающей в южное море.17
2,17. Разделенные таким образом по обеим частям света, аланы (нет необходимости перечислять теперь их разные племена), живя на далеком расстоянии одни от других, как номады, перекочевывают на огромные пространства; однако с течением времени они приняли одно имя и теперь bqe вообще называются аланами за свои обычаи и дикий образ жизни и одинаковое вооружение. (18) У них нет никаких шалашей, нет заботы о хлебопашестве, питаются они мясом и в изобилии молоком, живут в кибитках с изогнутыми покрышками из древесной коры и перевозят их по беспредельным степям. Придя на изобильное травой место, они располагают в виде круга свои кибитки и питаются по-звериному; истребив весь корм для скота, они снова везут, свои, так сказать, города, расположенные на повозках. На них мужчины соединяются с женщинами, на них рождаются и воспитываются дети; это их постоянные жилища, и, куда бы они ни пришли, то место и считают родным очагом.18 (19) Гоня перед собой упряжных животных и стада, они пасут их; наибольшую заботу они прилагают к уходу за лошадьми. Там есть вечнозеленые равнины вперемежку с рощами плодовых деревьев; поэтому, куда бы они ни переселялись, они не терпят недостатка ни в пище для себя, ни в корме для скота; это производит влажная почва и большое количество протекающих там рек. (20) Все, что по возрасту и полу непригодно для войны, держится около кибиток и занимается мирными делами; а молодежь, с раннего детства сроднившись с верховой ездой, считает позором ходить пешком; все они вследствие разнообразных упражнений являются дельными воинами. Поэтому-то и персы, по происхождению скифы, очень опытны в военном деле.
2,21. Почти все аланы высоки ростом и красивы, с умеренно белокурыми волосами; они страшны сдержанно-грозным взглядом своих очей, очень подвижны вследствие легкости вооружения и во всем похожи на гуннов, только с более мягким и более культурным образом жизни;19 с целью грабежа или охоты они доезжают до Меотийского болота и Киммерийского Боспора, даже до Армении и Мидии. (22) Как мирный образ жизни приятен людям спокойным и тихим, так им доставляют удовольствие опасности и войны. У них считается счастливым тот, кто испускает дух в сражении, а стариков или умерших от случайных болезней они преследуют жестокими насмешками, как выродков и трусов; они ничем так не хвастаются, как убиением какого-нибудь человека, и в виде славных трофеев навешивают вместо украшения на своих боевых коней кожи, содранные с отрезанных голов убитых20. (23) У них не видно ни храмов, ни святилищ, нигде не усмотреть у них даже покрытых соломой хижин; они по варварскому обычаю втыкают в землю обнаженный меч и с благоговением поклоняются ему, как Марсу, покровителю стран, по которым они кочуют21. (24) О будущем они гадают странным образом: собирают прямые ивовые прутья, в определенное время раскладывают их с какими-то тайными наговорами и таким образом ясно узнают, что им предвещается22. (25) Они не имели никакого понятия о рабстве, будучи все одинаково благородного происхождения, и в вожди23 они до сих пор выбирают лиц, долгое время отличавшихся военными подвигами. Возвратимся, однако, к изложению остального из m`xei задачи.
3,1. Именно гунны, вторгнувшись в земли тех аланов, которые сопредельны с гревтунгами и обыкновенно называются танаитами24, многих перебили и ограбили, а остальных присоединили к себе по условиям мирного договора; при их содействии они с большей уверенностью внезапным натиском ворвались в обширные и плодородные владения Эрменриха, царя весьма воинственного, многочисленными и разнообразными подвигами храбрости наведшего страх на соседние народы. Пораженный силой внезапно надвинувшейся бури, он долго пытался удержаться твердо и прочно, но потом, когда молва преувеличила свирепость нападавших, он добровольной смертью подавил страх больших бедствий. (3) После его смерти новый царь Витимир несколько времени сопротивлялся аланам, полагаясь на других гуннов, которых он деньгами привлек на свою сторону; но после многих поражений потерял жизнь в битве, подавленный силой оружия.
КЛАВДИЙ КЛАВДИАН (375-404)
НА РУФИНА КНИГА 1, (308-331)
Уже Руфин приводит в движение гетов и Истр, получает помощь из Скифии и передает свои остатки вражескому оружию. Спускается сармат, смешавшись с даками, и смелый массагет,25 который для питья ранит коней с роговыми копытами, и алан, пьющий изрубленную Меотиду, и гелон, с удовольствием татуирующий свое тело железом, – рать, собранная для Руфина. Он запрещает им подчиняться, выдумывает проволочки и откладывает удобное время для битвы.
О КОНСУЛЬСТВЕ СТИЛИХОНА
…Ты один держал столько тысяч варваров, уже давно опустошавших несчастную Фракию, запертыми в пределах небольшой долины. Тебя не удалили ни страшный скрип наступающих аланов, ни дикость кочевых хунов, ни гелон – косой, ни геты – луками, ни сармат – копьем…
ВОЙНА С ГИГАНТАМИ
…Несчастный Прометей, пригвожденный в скифском ущелье, кормит птицу под живой грудью.26
ПАВЛИН ПЕЛЛЕЙСКИЙ (IV-V вв.н.э.)
БЛАГОДАРСТВЕННАЯ МОЛИТВА
(343-345) Но ко мне, потрясенному жребием столь неожиданной опасности (восстанием рабов) и, признаюсь, чересчур оробевшему, подкралось заблуждение, именно, что понадеялся, что смогу удалиться из осажденного города,27 в сопровождении большой толпы своих близких, под g`yhrni царя, давно мне дружественного, народ (аланы) которого теснил нас продолжительной осадой; (350) впрочем, я решился на это и пробудил в близких подобную надежду потому, что знал, что царь нападает на наши народы не по своей воле, а повинуясь приказанию готского народа. Итак, выйдя из города с целью разведок, я бестрепетно и без всякого препятствия направился к царю; (355) однако я был более весел раньше, чем обратился с речью к другу, и рассчитывал, что он больше угодит мне. Когда я разузнал, насколько мог, внутренние желания царя, он сказал, что не может оказать мне поддержки, раз я нахожусь вне города, и признался, что для него уже не будет безопасным, если он мне, замеченному, позволит вернуться в город иначе, (360) как и сам вместе со мной будет принят в городе, так как он знал, что готы снова угрожают мне муками, желал освободиться от их власти. Признаюсь, я оцепенел, устрашенный условием, (365) предложенным и чрезмерным ужасом перед объявленной опасностью, но бог, который всегда и везде помогает несчастным по их молитвам, помиловал меня: оправившись немного спустя, я, хотя сам и робел, но смело постарался расположить в свою пользу план еще колеблющегося друга, (370) не советуя ему трудностей, от которых, я знал, надо вовсе отказаться, но настаивая на возможно скором исполнении того, что надо было сделать. Благоразумный муж, скоро одобрив это, сам последовал за мной, и, тотчас по своему почину посоветовавшись с первыми лицами города, он ускорил начатое дело и в одну ночь совершил то, чем бы мог помочь нам и своему народу (375) с помощью бога, дар которого (т.е. крещение?) он уже имел. Сбегается одинаково со всех сторон вся толпа аланских женщин, соединившись с вооруженными мужьями. Первая жена царя выдается заложницей римлянам, (380) к ней присоединяется также любимый сын царя, а меня возвращают своим среди других условий заключенного договора, как будто бы я был спасен от общего врага – готов. Аланские воины, готовые на основании взаимных клятв верности бороться (385) за нас, которых недавно сами осаждали, как враги, укрепляют валом стены. Удивительно зрелище города, стены которого окружают отовсюду огромная безоружная толпа того и другого пола, расположившись извне; прижавшиеся к нашим стенам варварские полчища укрепляют себя рядом повозок и оружием. (390) Толпа опустошителей-готов, расположенная вокруг, видя себя лишенной значительной доли войска, тотчас стала колебаться, может ли она остаться безопасно, если внутренний враг обратился внезапно против ее сердцевины, а потому, не осмелившись ни на какие другие предприятия, немедленно удалиться (395) добровольно решила. Их примеру скоро последовали и так называемые наши помощники; они ушли, готовые соблюдать мирный договор по отношению к римлянам, куда бы их самих ни закинула судьба. И, таким образом, дело, безрассудно мной начатое, при милостивой (400) помощи Господа увенчалось счастливым успехом.
МАРТИАН МИННЕЙ ФЕЛИКС КАПЕЛЛА (V в.н.э.)
691. …Кавказ имеет ворота, которые зовутся Каспийскими; это обрезы скал, заложенные еще железными брусьями для недопущения прохода посторонних… От них до Понта, несомненно, двести тысяч шагов.28
БЕЗЫМЯННЫЙ АВТОР (Псевдо-Арриан)
ОБЪЕЗД ЭВКСИНСКОГО ПОНТА (V в.н.э.)
63 (22). Итак, от Синдской гавани до гавани Пагры прежде жили народы, называвшиеся керкеты или ториты, а ныне живут так называемые эвдусианы, говорящие на готском или таврском языке.
77(51). От Киммерика до деревни Казека, лежащей у моря, 180 стадиев, 24 мили. От Казека до Феодосии, опустевшего города, имеющего и гавань, 280 стадиев, 371,3 мили; и это был древний эллинский город, колония милетян; о нем есть упоминания во многих сочинениях. Ныне же Феодосия на аланском или таврском наречии называется Ардабда, т.е. Семибожный.29 В этой Феодосии, говорят, жили некогда и изгнанники из Боспора.
ГАЙ СОЛЛИЙ АПОЛЛИНАРИЙ СИДОНИЙ (V в.н.э.)
ПИСЬМА
IV,1. …Если бы какой-нибудь философ перенес (философские наставления) к живущим в болотах сигамбрам, или к рожденным на Кавказе аланам…
VIII,12. …И после этого ты так лениво бродишь по Алингонской гавани, как будто бы тебе предстояло отправляться на дунайскую границу против набегающих массагетов…30
КОММЕНТАРИИ
1. Адриан, римский император начала II в.н.э. Упоминаемые в его жизнеописании сарматы идентичны иазигам других античных писателей, в частности, Диона Кассия, с которыми Рим вел длительные войны на Дунайской границе. Иазиги-сарматы, как правило, действовали в этих войнах в тесном контакте с родственными им роксоланами, другим сарматским племенем. Под “царем роксоланским” Спартиана, по-видимому, имеется в виду Распараган, который впоследствии получил римское гражданство и умер в г. Поле на Апеннинах. Сохранилось два упоминания имени Распарагана в латинских надписях – в одной из них он называется царем роксоланов, в другой, принадлежащей его собственному сыну, он именуется царем сарматов (ВДИ, 1943, N3, с.256; пр.6; О.Н.Трубачев. Распараган, король роксоланов. “Славянское и балканское языкознание”. М., 1983, сс.36-37). Это лишний раз подтверждает принадлежность роксолан к сарматам.
Данные эпиграфики и нарративных источников, в частности – Страбона, Плиния, Клавдия Птолемея, не подтверждают высказанного недавно Д. А. Мачинским мнения, отрицающего сарматскую принадлежность роксолан (Д.А.Мачинский. Некоторые вопросы этногеографии восточноевропейских степей во II в. до н.э. – 1 в.н.э. АСГЭ, 16. Л., 1974, с.127).
2. Согласно Юлию Капитолину, Сарматией именовалась часть Паннонии на территории современной Венгрии, компактно населенная иазигами и роксоланами.
3. Римский легион насчитывал от шести до семи тысяч солдат, включая и кавалерию (Флавий Вегеций Ренат. Краткое изложение военного дела. ВДИ, 1940, N1, с.247). Разгром сарматами, по всей видимости -иазигами, столь крупного военного соединения ясно свидетельствует об их военной мощи.
4. В основе латинского названия “ардарагантес”, как именовалась господствующая часть сарматского объединения в Паннонии (на территории современной Венгрии), лежит древне осетинское армдараг “рукодержец”, к которому восходит осет. алдар/ардар “князь”. Об этом свидетельствует как семантическое содержание этого названия – “свободные сарматы, господа” и т.д., так и фонетическая близость номинаций “ардараг” -“армдараг”. Судя по этим и другим данным, термин “царские”, которым античные авторы обозначали господствующую часть сарматских племен и скифов, как раз и являлся переводом местного древнеосетинского (скифо-сарматского) имени “армдараг”.
5. Под савроматами имеются в виду сарматы-ардараганты.
6. Констанций II, римский император в 337-361 гг. н.э. Описываемые Аммианом Марцеллином события относятся к зиме 357-358 гг.
7. Имеются в виду сарматы-ардараганты, изгнанные восстанием подчинявшихся им сарматов-лимигантов. Истории сарматских племен на Дунае в IV в.н.э., взаимоотношений между собой и с Римской империей, социальной структуре сарматов посвящена довольно обширная литература как на русском языке, так и зарубежная. (См., например, А.М.Ременников. К истории племен на среднем Дунае в IV в.н.э. УЗ Казанского госпединститута, вып.12, 1957, сс.389-418; его же, Борьба племен среднего Дуная с Римом в 350-370 гг. н.э. ВДИ, 1960, N3, сс.105-123; А.М.Хазанов. Социальная история скифов. М., 1975, сс.161-162). Из числа последних следует назвать в первую очередь работы венгерских авторов по отдельным вопросам указанной проблемы (Я.Харматта, Л.Баркочи, М.Пардуц и др.).
Одним из наиболее дискутируемых вопросов этнической истории сарматов на Дунае является проблема конкретного содержания имени сарматов в данном случае, т.е. вопрос об их отношении к иазигам и роксоланам, которые, согласно письменным источникам, прежде обитали на данной территории. Принимая во внимание, что Аммиан Марцеллин ни словом не sonlhm`er ни иазигов, ни роксолан в описываемых им событиях, сарматы, в первую очередь сарматы-ардараганты или “свободные” сарматы, представлялись потомками иазигов и роксолан, слившихся к этому времени в одно племя. Близкое к этой точке зрения мнение уже высказывалось Я.Харматтой и Л.Баркочи, который пишет, что “роксоланы смешались со своим братским народом, иазигскими сарматами, с которыми они поддерживали оживленные связи уже в предшествующие века”. (Распространение сарматов и роксолан в Дунайском бассейне. Будапешт, 1959, на англ.яз., с.449).
Высказанное А.М.Ременниковым мнение о том, что в “сарматах свободных” следует видеть роксолан, а в “сарматах-рабах” иазигов (К истории сарматских племен… с.402) не подтверждается данными письменных источников. Столь же необоснованно и мнение А.М.Хазанова о том, что лимиганты, изгнавшие ардарагантов, были “земледельческим племенем, сохранившим свою внутреннюю автономию и лишь обязанным кочевникам определенными повинностями” (Цит. раб., с.162). Аммиан Марцеллин не делает этнического различия между сарматами-ардарагантами и сарматами-лимигантами, отмечая лишь подчиненный характер последних.
8. Амиценсы и пиценсы были подразделениями сармато-лимигантов. Названия этих племен связаны, по-видимому, с местностями, которые они занимали.
9. Зафиксированный Аммианом Марцеллином сарматский военный клич “марга!” практически в точности соответствует осетинскому “марга!” (“убивай!”). Данный факт лишний раз подтверждает принадлежность лимигантов к этническим сарматам.
Весьма любопытен и приводимый Аммианом факт швыряния сапогом в трибуну кем-то из лимигантов, предшествовавший началу атаки сарматов на императора. Дело в том, что текст римского историка невольно поднимает вопрос о том, зачем сарматскому воину надо было бросать в императора, которого они собирались убить, сапогом или башмаком при наличии у сарматов метательных оружий типа копий или коротких дротиков (веррутов)? Чешский исследователь И.Чешка, комментируя этот отрывок, отрицает наличие у сарматов метательных орудий, справедливо ставя вопрос о том, что если бы у лимигантов было метательное орудие, зачем бы “один из них бросил в Констанция башмаком” (Об истреблении лимигантов, 1964, с.63).
Трудно согласиться с тем, что в тексте Аммиана Марцеллина вместо латинского “миссилия” (missilia) “метательное оружие, копье”, которое содержится как в английском переводе, так и в латышевском сборнике, должно было быть слово “воины”, как полагает автор, поскольку именно копье было обычным вооруженным сарматов. Однако даже и в случае отсутствия у воина-лимиганта копья оставался еще и короткий дротик, также служивший метательным оружием. На фоне этих данных эпизод с q`oncnl в рассказе Аммиана Марцеллина выглядит явно выпадающим из контекста.
На этом вопросе можно было и не останавливаться специально, если бы не одно любопытное обстоятельство. Оно заключается в том, что в осетинских нартских сказаниях наблюдается смешение названия какого-то чудесного оружия цирхъ (цирыхъ), принадлежавшего нарту Хамыцу, отцу Батрадза, и близкого ему по звучанию цырыхъ (сапог, башмак). Сказители, уже не имевшие представления о семантике названия этого оружия, заменяли его более понятным названием “сапога”. И если в данном случае такое смешение связано со спецификой жанра, то аутентичность перевода указанного отрывка Аммиана Марцеллина зависит от критической сверки всех дошедших до нас текстов римского историка, которую, естественно, должны провести специалисты. Однако в любом случае смешение названий сапога и какого-то оружия, возможно, метательного, у римского историка и в осетинских нартских сказаниях совершенно очевидно, что позволяет ставить вопрос о возможном сарматском происхождении сюжетов о чудесном оружии нарта Хамыца.
10. Несмотря на тяжелое поражение зимой 357-358 гг., военная сила сарматов отнюдь не была сломлена. Уже летом 374 г. отряды сарматов и союзных им квадов, как сообщает тот же Аммиан Марцеллин, перешли римскую границу. Против них были двинуты два легиона, паннонский и мезийский, достаточно большая боевая сила, как отмечает Аммиан. “Хитрые сарматы поняли это и, не ожидая форменного сигнала к битве, напали сначала на мезийский легион, и пока солдаты среди смятения мешкотно брались за оружие, многих убили. Возгордившись успехом и воспрянув духом, они прорвали боевую линию паннонского легиона и, разбив силы отряда, вторичным ударом едва не истребили всех. Лишь немногих спасло от смерти поспешное бегство” (XXIX, 6,14).
11. Одно из названий Кубани в раннем средневековье, которое Клавдий Птолемей называет Варданом (V,8,7). Наличие в этих названиях частицы дан (осет. дон) (“река”) является одним из доказательств обитания сармато-аланского населения в бассейне реки Кубани в древности и средневековье.
12. Река Корак отождествляется с современным Кодором, который отделяет Абхазию от Мегрелии. Локализуя какую-то часть савроматов (сарматов) в этом регионе, Аммиан Марцеллин следует в этом вопросе за Клавдием Птолемеем, который проводит южные границы Азиатской Сарматии по южным склонам Главного Кавказского хребта.
13. В перечне племен, обитавших вокруг Азовского моря (Меотиды), Аммиан Марцеллин, пользовавшийся разновременными источниками, называет как племена, уже сошедшие с исторической арены (яксаматы, меланхлены, гелоны, агафирсы), так и иазигов, роксолан и алан, составлявших этническое ядро сарматов. Их локализация вокруг Меотиды относится до m`w`k` движения сарматских племен на запад в первых вв.н.э.
14. Клавдий Птолемей в своей “Географии” (VI, 14,3) локализует Аланские горы, отождествляемые с Донецкой возвышенностью, в пределах Европейской Сарматии, т.е. к западу от Дона. Зная, бесспорно, название Аланских гор, Аммиан Марцеллин, по всей видимости, и связывает с ними происхождение имени алан, хотя в действительности дело происходило как раз наоборот.
15. Указанное сообщение Аммиана Марцеллина привлекается обычно в качестве доказательства собирательного значения этнического наименования “аланы” сторонниками этой концепции, например, В.А.Кузнецовым. Однако этот аргумент несостоятелен. Во-первых, перечисленные Аммианом племена, известные в основном по рассказу Геродота, имеют весьма отдаленное отношение к Кавказу, исключая, возможно, лишь скифо-язычных гелонов и меланхленов (саударатов). Во-вторых, реальное существование этих племен ко времени Аммиана более чем сомнительно. И, наконец, в третьих, покорение каких-то соседних племен отнюдь не лишало собственно алан этнической индивидуальности, к чему по существу сводится концепция сторонников собирательного значения этого этнонима. (Подробнее об этом см. Ю.С.Гаглойти. Аланы…, сс.101-113).
16. Речь идет о кавказских аланах и их восточных соплеменниках.
17. Очень важное для изучения истории алан сообщение, на которое исследователи обычно не обращают внимания. Между тем речь здесь идет о Кушанском или Индо-Скифском царстве в Северной Индии, созданной племенами, разгромившими в 120 г. до н.э. Греко-Бактрийское царство в Средней Азии. Согласно Страбону и Помпею Трогу, во главе этих племен сако-массагетского происхождения стояли ассии-асианы, т.е. аланы.
18. Судя по всему, Аммиан Марцеллин имеет здесь в виду, в первую очередь, черноморских алан, с которыми неоднократно сталкивались римляне. Что касается кавказских алан, то к этому времени они давно уже вели оседлый образ жизни в условиях военной демократии.
19. Одно из доказательств этнической индивидуальности алан в рассказе Аммиана.
20. Обычай скальпирования побежденных врагов практиковался и скифами (Геродот, IV,64). Этот же мотив встречается в осетинских нартских сказаниях осетин и нарт-орстхойских сказаниях вайнахов, находящихся под сильным влиянием осетинского эпоса (Ю.С.Гаглойти. Осетинско-вайнахские нартские параллели “Проблемы этнографии осетин”. Ордж., 1989, сс.138-140). Следовательно, сообщение Аммиана является как бы связующим звеном между военными обычаями скифов Геродота и нартами в эпосе, тем самым представляя собой одну из характерных скифо-осетинских этнографических параллелей. Вне Кавказа мотив скальпирования встречается в кельтских сказаниях цикла короля Артура (См. Мэлори. Смерть Артура. М., 1974, сс.47, 139; Гальфрид Монмутский. История бриттов. М., 1974, с.112. Здесь же в числе предков легендарного Бритта, с которым связывается название Британии, фигурирует и “Алан из рода Иафетова”, сс.172-175-176.
21. Поклонение богу войны в образе меча Геродот отмечает и у скифов (IV, 59,62). Этот мотив встречается и в осетинских нартских сказаниях (“Убийство Урызмагом своего безымянного сына”), в пережиточной форме этот обычай сохранился и у современных осетин. По-видимому, именно с этим обычаем связано происхождение таких названий мест поклонения, как Цыргъы дзуар (Святилище клинка) и Цыргьы обау (Холм клинка), встречающиеся в различных местах Осетии как на севере, так и на юге. Что касается “покровителя стран”, а точнее – “покровителя мест” (в оригинале у Аммиана фигурирует “регион”, наряду со страной, означающий также территорию, место и т.д.) Аммиана, то с ним интересно сопоставить осет. Бынаты хицау – буквально “Покровитель места”, в настоящее время – “покровитель домашнего очага”. Принимая во внимание, что как Геродот, так и Аммиан не приводят скифо-аланского имени бога войны, заменяя его именем Ареса и Марса, логично предположить, что этим божеством мог быть Уастырджи или его прообраз.
22. Гадание на палочках, отмеченное Геродотом и у скифов (IV,67), вплоть до недавнего времени широко практиковалось и у осетин (А.М.Шегрен. Религиозные обряды осетин, ингушей и их соплеменников…, Спб., 1843, с.43; Б.Гатиев. Суеверия и предрассудки у осетин (1876), с.1; С.Кокиев, Записки о быте осетин (1885), с.108; Е.Баранов. Из осетинской словесности (1909, с.62). Гадание на палочках также является одной из ярких скифо-аланско-осетинских этнографических параллелей.
23. В латышевском сборнике это слово переведено как “судьи” (ВДИ,1949, N3, с.305). Однако слово “юдекс”, действительно означающее судью, Аммиан неоднократно употребляет в значении “правитель, старейшина, начальник” и т.д., что и отмечено в примечаниях к этому месту.
24. Аланы, обитавшие на Дону, назывались “танаитами” по имени реки Танаис (Дон). Принимая во внимание, что это название оканчивается на сармато-аланский показатель множественности – та, надо полагать, что так называли своих донских соплеменников или аландонцов сами аланы.
25. Судя по тексту, имя массагетов было реально существующим этнонимом среди сармато-аланских племен на Дунае еще в IV в.н.э.
26. Под “Скифским ущельем”, по всей видимости, имеется в виду Дарьяльское ущелье, именуемое многими античными авторами “Каспийскими воротами”, к которым, по преданию, был прикован Прометей.
27. Одно из ярких доказательств обозначения Дарьяльского ущелья “Каспийскими воротами”.
28. В основе этого названия лежит осет. ард-авд – “посвященное семи божествам” (В.И.Абаев, ОЯФ, с.167). Это название тождественно осет. “авд дзуары” “семь божеств”, как именуют ряд святилищ в Осетии.
30. Имеются в виду аланы.
