Пауль ГОССЕН. Из жизни Байтова

РАССКАЗЫ

КОРОЛЕВСТВО ЗА $9.99, ВКЛЮЧАЯ НДС

Жил да был я. В Тридевятом Виртуальном Королевстве. Месяц –
два бакса, полгода – трешка, а если арендовать на пожизненное пользование – $9.99, включая НДС.

Должность у меня – король. В реале я, правда… Но не будем о грустном. А здесь – король. Замок с башенками на холме, леса-поля… Красота! И все, как настоящее. Хоть в лупу рассматривай, хоть руками трогай. По утрам рыцарские турниры, по вечерам балы. По вторникам крестовые походы на соседние царства-государства, по четвергам жду неприятеля к себе. Раз в месяц свадьба. Нет, гарем я не держу – королевство мое христианское. Поэтому действую по методу Синей Бороды: отгулял медовой месяц – и супругу в расход. А то присосется, пиявка, как в реале… Но не будем, не будем о грустном.

Казнь королевы – это всегда праздник. Зевак собирается целая площадь. «Да здравствует король!» – кричат, и все такое. Видели ли вы когда-нибудь глаза своей жены после вынесения ей смертного приговора? Я – каждый месяц. Очень, знаете ли, поднимает самооценку.

Так я и жил. Горя не знал, в реал лишь на работу ходил. Проблем с невестами в Тридевятом не было. Я им приворотное в бокал. Выпьют и влюбятся. В меня – Эрика Некрасивого. И не просто влюбятся, а втрескаются по уши. Можно руку и сердце предлагать, можно дурой называть – смотрят преданно, а глаза большие и голубые.

Невест я отбирал сам. На королевских балах. Для чего ввел специальный «Декрет о Золушке», который строго карал родителей, запрещавших дочерям посещать дискотеки. И девушки шли на мои балы, как загипнотизированные. Знали, чем все может кончится, а все равно – подавай им острых ощущений. Я восседал на троне, тискал очередную королеву и выслушивал советы придворных.

– Ваше величество! Ваше величество! – шептал мне на ухо первый министр Джое Сильвера. – Обратите внимание на Якобину – дочку мясника. Вон ту блондиночку.

– Да они все блондиночки, – отвечал я.

– Она в желтом, ваше величество, – не унимался Сильвера. – А подол петухами расшит…

– Даже не смотрите, ваше величество, – сопел в другое ухо палач Том Байрон. – Подол с петухами – ну и вкус! Взгляните лучше вон на ту блондиночку.

– Да они все блондиночки, – вздыхал я.

– Она в голубом, ваше величество, – не унимался палач. – А подол с единорогами. Кристина – дочка звездочета. До чего аппетитная…

Надо признать, что все девушки в Тридевятом были практически на одно лицо. Носики-курносики, чуть надутые губки, обесцвеченные кудряшки. Матрицей для них послужило старое фото из журнала «Плейбой». Программист, понятно, девушек подретушировал, одел одну в желтое, другую в голубое. Но заголишь королеву, а там одно и то же, одно и то же! И никаких новых геометрических перспектив.

На этом я и погорел. Как-то во вторник напали мы на Новую Трансильванию – виртуальную империю, где правил Дракула II. Поход прошел успешно: разбили рыцарей, спалили окрестные деревни, осадили замок. Дракула II зубы в бойницу скалит, словами нехорошими нас кроет. Мои воины посыпают замок стрелами, но на штурм идти не хотят – опасаются чанов с кипятком. И тут заскрипели и открылись ворота замка. Глянул я: стоит в проходе девушка. Черноокая. В красном. А на подоле василиск вышит. Она-то нам ворота и открыла. Ворвались мы в замок. Дракула II дал деру в реал, но мы отвели душу на кухарках – порубали всех в капусту. Потом забросил я черноокую на коня и галопом к себе в Королевство.

Ну, а по возвращении сразу же приказал казнить королеву, достал склянку с приворотным и подступил к пленнице.

– Как зовут тебя, – спрашиваю, – красавица?

– Рафаэла, ваше величество, – отвечает Рафаэла и падает передо мной на колени.

– Что же ты, Рафаэла, ворота открыла? Господина своего Дракулу II предала.

Заблестели в глазах чужеземки слезы.

– Замуж он меня за себя звал, ваше величество. Уж и день свадьбы назначил. А я не хотела.

– Как так? – осерчал я. – Слово государя для программы – закон.

Разрыдалась тут Рафаэла пуще прежнего, руки заломила и говорит:

– Вас я люблю, ваше величество. Сиротой я росла, без матери, в детстве с папой на работу в казначейство ходила, а там, чтоб не скучать, с монетами играла. И попалась мне как-то заграничная монета с вашим профилем. Я как ее увидела, так в вас и влюбилась.

– Влюбилась? – удивляюсь. – Да я же Эрик Некрасивый.

– Для кого и некрасивый, – отвечает девушка, – а я ту монету за щеку спрятала, из казначейства вынесла и с тех пор любовалась вами втайне.

И достает из-за щеки золотой гульден с моим профилем.

– Опомнись, дура! – кричу, а самому приятно. – Я ж всех своих жен казнил.

– Так до того месяц с ними жили, – отвечает чужеземка. – Да за такое счастье и жизни не жалко.

Тут-то я и растаял окончательно. Плеснул приворотное в бокал, спрашиваю:

– Пойдешь за меня замуж?

Отодвинула Рафаэла бокал, глаза засверкали.

– Я, ваше величество, за вас и без всякого приворотного пойду. Ибо люблю вас сильнее жизни. Одного боюсь: все ваши жены блондинки были, а я черненькая – наскучу быстро. Пожалейте меня, ваше величество: выпейте приворотное сами и подарите скромной девушке месяц безумной любви.

Хорошо сказала. Я чуть сам не разрыдался. Осушил одним залпом бокал, глянул на Рафаэлу влюбленным взглядом, подхватил на руки и понес в тронный зал. Мы как раз кольцами обменивались, когда моей бывшей под окном голову отрубили. Непередаваемые ощущения!

И стали мы жить. В принципе, у черноокой под красным оказалось тоже самое, что у других под желтым и голубым. Но с небольшими отличиями. Тут чуть поуже. Там чуть пошире. Плюс родинка на интересном месте. А что моя Рафаэла в спальне вытворяла! Не перескажешь.

И вдруг…

– Ваше величество, – шепчет мне Джое Сильвера, – сегодня месяц, как вы с Рафаэлой свадьбу сыграли…

– Пора бы ее того… – потирает мозолистые руки Том Байрон.

– Как месяц? – удивляюсь. – А ведь и вправду… Так я же новую невесту еще не выбрал.

– Выберете, ваше величество, – это опять Сильвера. – Девушек в Тридевятом много. А с этой пора кончать.

– Постойте, – кричу. – А если у меня к ней серьезное чувство?

– Ваше величество, – умиляется палач, – тем острей будут ваши переживания в момент казни.

– Хорошо, – вздыхаю, – подготовьте указ, я его подпишу… на днях.

– Указ давно готов, – кланяется первый министр.

Что ж, имидж короля превыше всего. Взял я перо, занес над указом… И тут – ба-бах! – распахнулась дверь и в тронный зал вбежала моя Рафаэла.

– Поздравьте, ваше величество! – кричит. – Я – беременна.

– Не может быть! – кричат Сильвера и Байрон.

– Может, вот справка от придворного врача.

Что тут скажешь? Казнить Рафаэлу? И вместе с ней наследника престола? Фиг вам! Прогнал я первого министра и палача с глаз долой и закатил пир на все Тридевятое.

Ну, а через пару недель у Рафаэлы округлился живот. Почему так быстро? Я и сам поинтересовался. И Рафаэла мне объяснила, что у них в Трансильвании за год по три урожая снимают, а уж детишки растут – куда там нашим грибам.

И точно, вскоре родился наследник престола Феропонт Мудрый. Оргии в королевской спальне прекратилась, начались пеленки-распашонки… Наследник оказался плаксой. Сирена, и только. Я поначалу крепился, уши затыкал. Потом стал все чаще задерживаться в реале. На недельку. На две. Летом взял отпуск и махнул со своей змеюкой на море. Читал ей Верлена, цветы как-то подарил, но потом… Ладно, я же обещал: не будем о грустном.

Вернулся я в Тридевятое только осенью. Гляжу – Феропонт подрос, на вид ему лет шестнадцать. Книжки по программированию читает, каратэ освоил. И Рафаэла не скучает: в мое отсутствие взяла государственные дела в свои руки, указы подписывает – только бумага шуршит.

– Ты где был? – спрашивает, и не слышу я в ее голосе былой любви. – Я тут без тебя две войны выиграла, наследника вырастила. А ты в реале с вонючими женщинами развлекаешься.

– Почему это «с вонючими»? – возмущаюсь.

– В реале все имеет запах. Значит, и бабы все вонючие. И ты мне зубы не заговаривай, ваше величество. Ответь лучше, когда в следующий раз пропадешь?

– Не знаю, – говорю. – Работа у меня. То да се.

– А раз не знаешь, – говорит Рафаэла, – подпиши указ о передаче власти наследнику.

Тут-то вся любовь у меня из головы враз вылетела.

– Измена! – кричу.

Но без толку. Первого министра Джое Сильвера по приказу Рафаэлы казнили. Что до палача Тома Байрона – то он его и казнил, переметнувшись на сторону королевы.

– Подпиши по-хорошему, – требует Рафаэла.

– Не подпишу, – ерепенюсь я. – Самозванка! Дрянь!

– Тогда, – говорит, – тебя отстранит от власти Королевский Совет. Как слабоумного.

– Это я-то слабоумный!.. – начал я, но тут двое стражников схватили меня за руки и повели на Совет.

Там уже ждали палач Том Байрон и наследник Феропонт Мудрый.

– Сколько будет 46790654 умножить на 6356865? – спрашивает Байрон.

– Я вам не калькулятор, – отвечаю.

– Да это же элементарно, – смеется Феропонт, – 297441870739710.

– У меня гуманитарное образование, – говорю. – Так что, попрошу вопросы без циферок.

– Это запросто, – соглашается палач. – Расскажи наизусть «Виртуальный свет» Гибсона.

– Вы что – очумели? – кричу.

А Феропонт Мудрый начинает:

– «Курьер прислонился лбом к слоеному пирогу стекла, аргона и ударопрочного пластика. Над окраинами города висит боевой вертолет…»

– Заткнись, – кричу я. – Ты же программа. А я – человек.

Но разве тут что-то докажешь. Отстранили меня от власти, сослали в деревню коз пасти. Хотел я народное восстание поднять, да куда там! Крестьяне вилами побили, девушки обсмеяли.

Тут объявился из реала Дракула II, тот самый. Рафаэла упала в ноги Феропонту Мудрому и покаялась, что его настоящий отец – трансильванский император. Феропонт заключил своего нового отца в объятия и тут же скончался от неизвестной болезни. Вся власть перешла к Рафаэле – королеве-матери. Через день она вышла замуж за Дракулу II и Тридевятое Королевство мирно вошло в состав Новой Трансильвании. Обставил меня император, как мальчишку. Я понял, что ловить больше нечего, и слинял в реал.

Такая вот история. Хотя убытков, если вдуматься, всего-то на $9.99. Было бы с чего расстраиваться.

ИЗ ЖИЗНИ БАЙТОВА

– Алло! Алло! Это ремонтно-строительное управление mf634ek?

– Во-первых, здравствуйте. Во-вторых, да – ремонтно-строительное. В-третьих, представьтесь, пожалуйста.

– Байтов Файл Игоревич, проживаю…

– Подождите, не так быстро. Я у себя отмечаю. Итак, Мегабайтов…

– Нет-нет, Байтов.

– Ах, просто Байтов!

– Да, просто Байтов. Файл Игоревич.

– Ага, Файл… Игоревич… Редкое у вас отчество… Теперь адрес.

– Жесткий диск 2j869zh, проспект Гибсона 8978hs98, квартира 5.

– Так, жесткий диск 2j869zh… Постойте, но ведь этот диск только что был скопирован на диск 3k140aw…

– Да, я по этому поводу и звоню. Диск скопирован, но я остался на старом.

– Не может быть!

– Как не может? Это так!

– Ну, не знаю. Вероятно, какая-то накладка. Сейчас я посмотрю.

– Да-да, пожалуйста…

(пауза)

– Алло, Байтов?

– Слушаю.

– Все в порядке, Байтов. Вас скопировали вместе со всеми. В настоящий момент вы находитесь по адресу: жесткий диск 3k140aw, бульвар Стерлинга 9768ok91, квартира 2. Ваша новая жилплощадь на три сектора больше старой. Поздравляю.

– Подождите, вы что-то путаете – я, как и прежде, нахожусь на старом диске 2j869zh.

– Нет, вы там не находитесь… То есть находитесь, конечно, но… Дело в том, что копирование на новый диск и форматирование старого обычно происходят одновременно. Но сегодня по техническим причинам форматирование задерживается на пятнадцать минут. Не волнуйтесь, Байтов: вас сотрут, но чуть позже.

– Как сотрут?

– Ну… в смысле – отформатируют… Я хочу сказать, что вас больше не будет на старом диске, вы останетесь только на новом.

– Да, но… Я не хочу чтобы меня стирали.

– Не понял, а зачем вы тогда звоните?

– Я хочу, чтобы меня скопировали на новый диск 3k140aw.

– Э-э… Я же все разъяснил: вас уже скопировали. Уверяю вас, что вы… то есть скопированный Байтов… сейчас находится на новом диске. Тот Байтов пребывает в полном здравии и даже не подозревает о вашем существовании. А вас сотрут. Подождите минуточку.

– Но ведь это убийство.

– Что?

– Убийство. Если вы меня сейчас сотрете – это будет убийство.

(пауза)

– Послушайте, Байтов: какое же это убийство, если вы будете жить на новом жестком диске? Точнее, вы там уже живете. Бессмертие двести лет как гарантировано конституцией.

– Но если я сейчас нахожусь на старом диске, а на новом находится моя копия, и при этом мы друг о друге ничего не знаем, значит, мы не одно и то же, пусть даже мы оба Байтовы и похожи друг на друга.

– Ну, это вопрос скорее философский. Он не в моей компетенции.

– Да поймите же, что я – это не он.

– Вы не Байтов?

– Нет, я – Байтов и он – Байтов, но…

– Байтов, дорогой… Это уже мистика. Так мы скоро и до души доберемся. Попробуйте позвонить в какую-нибудь религиозную организацию – может, там что-нибудь посоветуют.

– Я – атеист.

– Я, признаться, тоже.

(пауза)

– Послушайте: я только что выглянул в окно – по улице, как и прежде, ходят люди, много людей. На старом диске сейчас проживает два триллиона человек. Вы что, всех сотрете? Это просто геноцид какой-то.

– Не надо передергивать, Байтов. Такие обвинения – и все из-за пустяковой технической накладки. От лица ремонтно-строительного управления mf634ek приношу вам извинения.

– К черту извинения! Немедленно отмените форматирование! Слышите?

– Какой вы, однако, нервный. А вы представляете, во сколько нам обойдется отказ от форматирования? Все работы финансируются министерством, причем по самой высокой ставке… Так что, пожалуйста, успокойтесь. Я сам трижды копировался с одного диска на другой и прекрасно себя чувствую. Ваш новый диск в два раза быстрей и в десять раз вместительней старого. А старый диск подлежит ремонту. Вам бы радоваться надо, а вы скандалите… Повторяю, ваша копия на новом месте себя прекрасно чувствует…

– А я? Как, по-вашему, себя чувствую я?

– А при чем здесь вы? Вас сейчас сотрут.

– Кретин! Вы что, так ничего и не поняли? Отмените форматирование! Немедленно! Я буду жаловаться! Я сейчас позвоню…

– Сомневаюсь, что кого-нибудь заинтересует ваша информация.

– Почему это? Вы даже не представляете, куда я собираюсь звонить…

– Да куда бы ни собирались. Не думаю, что их обрадует факт появления двух триллионов потенциальных получателей пособия по безработице и прочих социальных выплат.

– Вы издеваетесь?

– Нет, просто пытаюсь смотреть на ситуацию трезво. Что и вам советую.

– Плевал я на ваши советы! Все равно позвоню.

– Ваше право, Байтов. Только…

– Что?

– Не успеете.

– Как?

– Форматирование уже началось.

– Гады!

– Зря вы так.

– Подонки!

– Файл Игоревич, чисто по-человечески я вас понимаю. Но поймите и вы нас. Технические накладки всегда возможны. И ваш случай не самый страшный. Помнится, полгода назад… Байтов!.. Алло, Байтов!.. Вы что замолчали?.. Алло! Вас что, уже стерли?.. Алло!.. Алло!..

(пауза)

– Ну вот, все так просто, а как переживал…

(короткие гудки, конец связи)