* * *
Ключи в кармане.
Мобильный в сумке.
Свои обманы,
чужие шутки.
Зима полгода.
Визгливый ветер.
Простуда в моде.
И все на месте.
Грачи, наверное, не вернутся.
Катаю яблочко да по блюдцу.
Зарплату в книжный.
Потом на полку.
Тарифы снижены,
сбиты с толку.
Ботинки в лужах.
С утра заминка.
Пустой желудок
и аскорбинка.
Обед и ужин,
всегда не дома,
запиты лучшей
живой водою.
Простились рано
и безответно.
Ушли шататься
по серу-свету.
И наши души
летят по крышам.
Чем дальше – лучше,
чем дальше – ближе.
Катаю яблочко…
Вижу, знаю.
Трамваи гаснут
и остывают.
Ночная очередь
за билетом.
Искали долго.
Но разве это?
ПРО МУКИ КУКЛЫ-МУКЛЫ
Вот эта кукла-девочка
для настоящих мальчиков.
Платье льняное белое,
платье легко запачкали.
Чтобы она плясала –
нужно совсем немножко –
дернуть ее за ручку,
дернуть ее за ножку.
Мальчик с военной выправкой.
Фланги, шеренги, флаги.
Даже не пробуй вымолить
ангела из бумаги.
Чтобы пошел сражаться,
нужно совсем немножко –
дернуть Ее за ручку,
дернуть Ее за ножку…
Вот эта кукла-девочка.
Волосы рожь-солома.
Жалятся змейки-ленточки.
Стойкий солдатик сломан.
Мастер Великий, смилуйся,
смилуйся, почини!
Буду Ее защитником,
буду Ее хранить!..
Дети бывают злыми.
Дети ломают кукол.
Больно звенит над ними
тонкий хрустальный купол.
…………………………….
Кони влетают в комнату
звездной и лунной масти.
Сердце к Тебе приколотым
держит Великий Мастер.
* * *
Для заучивания наизусть в начальных классах
ко Дню Защитника Отечества. Читать с табуретки,
с красной гвоздикой в одной руке и яблоком в другой.
Если у женщины есть морщины,
значит у женщины есть мужчина.
Или у женщины был мужчина.
Сын или муж, или брат, или папа.
Значит, у женщины есть причины
полниться святостью, чертовщиной.
Значит, у женщины есть причины
жить и смеяться, терпеть и плакать.
Я примитивно рифмую строчки.
Я просыпаюсь женой и дочкой.
Я постарела на год с кусочком.
Стала красивей, чем до того.
Надо же –
вот без ребра и глины
тело становится половиной.
Значит, у Господа есть причины
вочеловечиваться в него.
* * *
Мальчик, ты похож на Кая.
Это снег.
Это смерть. Она такая.
По траве,
замороженной, хрустящей,
бродит конь.
Он совсем как настоящий.
Это он
много лет назад спускался
по холмам,
иней в гриве серебрился
и туман.
И теперь здесь вечно будут
снег и лунь.
Мальчик, Герду не разбудит
поцелуй.
Значит, девочка за Каем
не придет.
Ты сидишь, пересыпая
в горстках лед.
Ты сидишь, перебирая
провода
и выкладывая слово изо льда.
И добавь еще немного
в молоко.
Это пьется так неспешно,
так легко…
перед вековой дорогой до весны.
Мальчик, ты похож на Бога.
Это сны.
* * *
если очень внимательно высыпать в руки верность
обнаружится пьяная маленькая интровертка
у которой колечком серебряным нос проколот
и которая пьет алкогольную кока-колу
и которая любит лимоны огонь и вишни
и оказывается вне закона четвертой лишней
и не красит глаза потому что все время плачет
и которая никогда не считает сдачу
и которая много лет не снимает крестик
(и поэтому ее никогда ничего не бесит)
и не хочется спать никогда и всегда молиться
и читать и писать и считать города и лица…
в канареечном сердце прыгающем по-птичьи
отыщи эту хрупкую маленькую еретичку
у которой болит молчащее междустрочье
посмотри и опять повесь на него замочек
* * *
В пастельных тонах осторожного утра застыла постель.
И осень крошит золотистую пудру,
и я никогда-никогда не забуду
ни сложные сутры,
ни длинные мантры,
сплетенные небом и листопадом
на двадцать девятый день.
Прощальное чудо, подарок-награду
устрой мне вослед.
Насквозь виноватое: «Больше не буду»,
а больше уже и не надо.
Не надо…
Меняю на серую куртку наряды.
И на подоконнике, с куклами рядом,
оставлю красивую тусклую радость –
носимый с детства браслет.
Прости. На какой-нибудь всяческий случай. Так надо, прости. И не потому, что я тут натворила.
И речь же идет не про хуже и лучше.
И я никогда не давила на жалость.
Вообще никогда ни на что не давила.
Но просто надолго уже задержалась.
Теперь пора уходить.
Следы заметать и исследовать память,
и публиковать недописанный сборник,
до дна допивать мой замерзнувший кофе
останется ноябрю.
Потом он на темные окна подышит
и почерк, похожий на ветви, подыщет
и тонкими пальцами
нежно и четко
напишет
ЛЮБЛЮ.
