На основе анализа документальных источников и литературы исследуется процесс становления системы социального страхования в Республике Северная Осетия-Алания. Прослеживаются история первых вспомогательных горнозаводских и больничных касс дореволюционного времени и формирование системы социального страхования в первые годы советской власти.
Современная рыночная экономика создала систему социальной защиты населения, важнейшей частью которой является социальное страхование. Ста-новление новой модели социальной защиты должно обеспечить преемственность социальной политики, соблюдение принципов общественной солидарности и справедливости. Учитывая особую важность и влияние в обществе на социальное страхование, необходимо знать истоки его зарождения и развития. Это и определяет актуальность и значимость данной проблемы.
В Северной Осетии зачатки социального страхования возникли в 60-х гг. XIX века. В 1862 году, согласно «Положению о горнозаводском населении казенных заводов», утвержденному Горным департаментом, образовалось Алагирское горнозаводское товарищество со вспомогательной кассой. Это была одна из первых вспомогательных касс, возникших при горнозаводских предприятиях России1. Она образовалась, разумеется, не из-за сочувствия предпринимателей к шахтерам, трудившимся в неимоверно тяжелых условиях. Предпринимателям выгодно было удерживать кадры опытных работников на шахтах, предупреждать частую их замену необученными людьми. Кроме того, вспомогательная касса существовала в основном за счет взносов самих рабочих. В случае болезни, увечья, гибели шахтеров, по старости – касса оказывала своим членам посильную помощь.
Начало страховой защите работающих на производстве в России было положено принятием 15 мая 1901 г. законодательного акта «Временные правила о пенсиях рабочим казенных горных заводов и рудников, утратившим трудоспособность на заводских и рудничных работах». 2 июня 1903 г. был принят закон «О воз-награждении потерпевших рабочих вследствие несчастных случаев»2. После принятия этого закона предприниматели стали поддерживать требование о введении государственного страхования работников с тем, чтобы снять с себя часть расходов по возмещению вреда пострадавшим. Данный закон можно считать в какой-то степени началом государственного социального страхования в России.
Первые российские законы о социальном страховании были далеки от совершенства. Они не предусматривали риска утраты заработка, не охватывали наемных работников отдельных отраслей хозяйства и целых регионов страны. Пособие по нетрудоспособности назначалось в размере от половины до двух третей заработка и выплачивалось только с четвертого дня болезни. Пособие по беременности и родам выдавалось в течение шести недель женщинам, проработавшим на данном предприятии не менее трех месяцев.
В 1911 году в России был объявлен проект закона о страховании рабочих, одобренный Государственной думой. Состоявшаяся в январе 1912 года VI (Пражская) Всероссийская конференция РСДРП приняла специальную резолюцию об отношении партии к думскому законопроекту о государственном страховании рабочих. В ней указывалось, что: «Та часть производимых наемным рабочим богатств, которую он получает в виде заработной платы, настолько незначительна, что ее едва хватает на удовлетворение его самых насущных жизненных потребностей; пролетарий лишен таким образом всякой возможности сделать из своей заработной платы сбережения на случай потери им трудоспособности вследствие увечья, болезни, старости, инвалидности, а также в случае безработицы, неразрывно связанной с капиталистическим способом производства. Поэтому страхование рабочих во всех указанных случаях является реформой, властно диктуемой всем ходом капиталистического развития» 3.
Конференция осудила принятый Государственной думой проект закона о страховании рабочих, так как он предусматривал пособия только в двух видах: от несчастных случаев и болезней, охватывал небольшую (одну шестую) часть российского пролетариата, оставляя за бортом целые области (Кавказ и Сибирь) и целые категории рабочих, особенно нуждавшихся в страховании (строителей, железнодорожников, почтово-телеграфных работников, приказчиков и др.), устанавливал нищенские размеры воз-награждения, возлагая на рабочих большую часть расходов по страхованию. Кроме того, проект закона лишал страховые учреждения всякой самостоятельности, отдавая их под пере-крестный надзор чиновников из «Присутствий» и «Совета по делам страхования», жандармерии и полиции. Исходя из этого, VI конференция РСДРП постановила:
«Неотложной задачей как легальных партийных организаций, так и товарищей, работающих в легальных организациях (в профессиональных союзах, клубах, кооперативах и т. д.), является развитие самой широкой агитации против думского страхового проекта, которым затрагиваются интересы всего российского пролетариата, как класса, и который грубейшим образом нарушает эти интересы»4.
Основы обязательного социального страхования в стране были заложены принятием III Государственной думой в 1912 г. законов «Об обеспечении рабочих на случай болезни», «О страховании рабочих от несчастных случаев на производстве», «Об утверждении Совета по делам страхования рабочих», «Об утверждении Присутствий по делам страхования рабочих»5. Эти законы распространялись только на тех, кто работал на фабрично-заводских горных, частных железнодорожных, судоходных (на внутренних линиях) и трамвайных предприятиях. При этом оговаривалось, что на предприятиях должно было быть не меньше 20 рабочих и на них должны применяться механические двигатели. Агитация, проведенная партией, сыграла свою роль. Закон о страховании рабочих несколько отличался от проекта. В частности, вклады предпринимателей в кассы были увеличены до двух третей от суммы членских взносов рабочих; максимальная пенсия в проекте предусматривалась в размере одной трети оклада, а в законе – в размере половины оклада.
После принятия закона о страховании начинают действовать страховые кассы как некий страховой орган. В группу застрахованных не включались сельскохозяйственные рабочие, работники торговли, транспорта, мелких предприятий. Страхование осуществлялось на случай болезни или увечья. Им были охвачены лишь 10% всех работающих. Каждый застрахованный обязывался к уплате 2% от своего заработка в страховую кассу. Финансирование осуществлялось за счет взносов предпринимателей и работников; страхование от несчастных случаев – только за счет предпринимателей. Рабочими органами страхования на местах являлись больничные страховые кассы и страховые товарищества, которые существовали на предприятиях с числом рабочих не менее 200. Для обслуживания рабочих более мелких предприятий создавались кассы на кооперированных началах. До революции в России действовало несколько тысяч страховых касс. В центре эту работу проводил Совет по делам страхования рабочих, а в губерниях – Страховые присутствия. Таким страхованием в то время была охвачена европейская часть России и Кавказ.
В Северной Осетии по новому закону на предприятиях с числом рабочих не менее двухсот стали создаваться больничные страховые кассы. Первая такая касса во Владикавказе появилась при заводе «Алагир» в 1913 году6. В ней было 446 членов – рабочих завода. В связи с тем, что во Владикавказе к тому времени не было других предприятий, в которых числилось бы не менее 200 рабочих, к этой кассе, как предусматривалось положением, примкнули другие фабрики, заводы и мастерские города. Таким образом, больничная касса завода «Алагир» вскоре стала Владикавказской городской.
В ее организацию много труда вложил С. М. Киров. Интерес к этой кассе большевики проявляли, так как она давала большие возможности для установления связей с рабочими почти всех предприятий города. Не случайно первым председателем городской больничной кассы становится друг и единомышленник С. М. Кирова – печатник Иван Яковлевич Турыгин.
Таким образом, больничная страховая касса Владикавказа была одной из форм объединения трудящихся, предшественником новых профессиональных союзов. Она просуществовала до 1920 г. Позже ее функции полностью были переданы органам социального страхования.
На Садонском руднике, вместо бывшей вспомогательной кассы Горнозаводского товарищества «Алагир», организовался попечительский «Приказ», председателем которого был назначен Иван Андрюченков. К моменту создания «Приказа» членами кассы здесь состояло 469 человек7.
В отличие от размеров взносов рабочих во Владикавказской кассе (2% заработка), шахтеры по своей инициативе на общем собрании решили вносить ежемесячно 3% заработка. Такое повышение взносов создавало более устойчивый фонд кассы, вместе с тем увеличивало долю вклада предпринимателей рудников. Однако и такое повышение взносов давало возможность оказывать лишь мизерные пособия.
Например, житель сел. Згид Асланбек Цагараев 26 ноября 1915 года обратился с просьбой о назначении ему пенсии к окружному инженеру IV Кавказского горного округа. В своем прошении он писал:
«После трехлетних усиленных хлопот мне была назначена пенсия только за 25-летнюю службу, т. е. 1/4 моего заработка, а между тем я состоял участником кассы 35 лет и должен был получить пенсию в 1/2 оклада»8.
После разбора жалобы Асланбеку Цагараеву была назначена пенсия в размере 1/3 оклада, т. е. всего 4 рубля 43 копейки в месяц.
Из этого видно, как трудно было заработать право на пенсию и оформить ее. Такой вид страхования, естественно, не удовлетворял трудящихся.
Закон о страховании рабочих, вышедший в 1912 году, позволил несколько облегчить материальное положение рабочих, а главное – сплотить их в борьбе с капиталистами. В апреле–мае 1917 года В. И. Ленин, разрабатывая текст новой программы партии после свершения Февральской буржуазной демократической революции, наметил новые задачи в борьбе за дальнейшее развитие социального страхования рабочих.
Чтобы уберечь рабочий класс от физического и нравственного вырождения, а также для развития его стремлений к освободительной борьбе, новая программа партии предусматривала достижения следующих условий:
«Полного страхования рабочих: для всех видов наемного труда; для всех видов потерь трудоспособности, именно: от болезней, увечья, инвалидности, старости, профессиональных болезней, материнства, вдовства и сиротства, а также безработицы и др.; для полного самоуправления застрахованных во всех страховых учреждениях; для оплаты расходов по страхованию за счет капиталистов; для бесплатной медицинской и лекарственной помощи с передачей медицинского дела в руки самоуправляющегося больничных касс, избираемых рабочими»9.
После Октябрьской революции 1917 г. провозглашается новая модель государственного призрения – для нуждающихся трудящихся – и образуется наркомат государственного призрения РСФСР. На него были возложены иные функции: социальное обеспечение трудящихся при всех случаях временной не-трудоспособности; охрана материнства и детства (младенчества); попечение об инвалидах войны и их семьях, о престарелых и несовершеннолетних.
В дальнейшем предпринимались попытки поиска наиболее оптимальных вариантов действия этой модели. Так, в 1918 г. наркомат государственного призрения переименовывается в наркомат социального обеспечения, а функции попечительства и охраны материнства передаются вновь созданному наркомату здравоохранения.
Для истории возникновения социального страхования в Терской области особый интерес представляет постановление съезда народов Терека (январь 1918 г.) по рабочему вопросу. Съезд определил, что для охраны интересов рабочих должны быть созданы областные и местные органы по борьбе с безработицей, осуществлению надзора за проведением в жизнь законов «Российской Советской республики» о 8-часовом рабочем дне, охране женского и детского труда. Съезд принял решение об образовании органов по государственному страхованию рабочих согласно выработанным в России нормам.
В 1918–1933 гг. большевистское руководство пыталось воплотить в жизнь программу социального страхования, разработанную Пражской конференцией РСДРП (1912 г.). Принятие декларации Наркомтруда «О введении в России полного социального страхования» и «Положение о социальном обеспечении трудящихся» (31 октября 1918 г.) стали первым шагом советской власти по реформированию социального страхования, в соответствии с которым социальное страхование заменялось социальным обеспечением, а все органы, ведающие страхованием, ликвидировались.
Советская модель социальной деятельности изначально ограничивалась лишь рамками социального обеспечения и социального страхования, и это было вызвано сложным материальным и финансовым положением в стране. В конце 1918 г. было принято «Положение о социальном обеспечении трудящихся», в котором законодательно закрепили два вида социального обеспечения, различавшихся источниками финансирования: «социальное обеспечение всех без исключения граждан РСФСР, источником существования которых являлся лишь собственный труд» и «социальное обеспечение трудящихся за счет государства и через органы государственной власти».
Впоследствии два наркомата были объединены в один – труда и социального обеспечения. В 1920 г. формируется структурная основа модели социальной деятельности, существовавшая в советское время вплоть до 1991 г. и претерпевшая лишь незначительные изменения. Октябрьская революция, положив начало новому общественному строю, для трудящихся страны установила основные правила социальной самозащиты. Контроль над их соблюдением и выполнением был передан профсоюзам.
Вместо больничных касс были созданы самоуправляемые страховые кассы, правления которых избирались самими рабочими. Расходы по страхованию трудящихся государство взяло на себя. Страхованию подлежали все рабочие и служащие.
Гражданская война и интервенция, организационно-хозяйственная работа профсоюзов в условиях экономической разрухи – все это тормозило налаживание социального страхования трудящихся. II Всероссийский съезд профсоюзов в январе 1919 года постановил: «Наряду с организационно-хозяйственной работой охрана труда и социальное обеспечение трудящихся должно занять в повседневной работе союзов подобающее место»10.
В Северной Осетии социальное страхование на новых началах стало осуществляться с мая 1922 года, когда оно было учреждено обязательным постановлением Народного комиссара социального обеспечения Горской республики от 21 апреля 1922 года.
Первый пункт этого постановления гласил: «Все лица, возглавляющие перешедшие на самооплату государственные учреждения, предприятия и хозяйства, а равно и лица, воз-главляющие учреждения, предприятия, хозяйства: концессионные, арендные, кооперативные, артельные, товарищеские, общественные и частные, не исключая лиц, пользующихся в своей частной жизни услугами поваров, кухарок, горничных, дворников, сторожей, конюхов, кучеров и т. п., обязаны ежемесячно не позже 5-го числа каждого месяца доставлять в отдел социального страхования сведения о суммах заработка, выплаченных ими за прошедший месяц рабочим и служащим как постоянным, так и временным и поденным, включая в заработок и натуральное довольствие в переводе его на деньги (квартира, одежда, обувь, пища и т. п.)11.
В постановлении также указывалось на то, чтобы все страхователи вносили положенные страховые взносы до 20 числа за каждый прошедший месяц. За неверные сведения о зарплате или несвоевременные взносы страхователи подвергались крупному штрафу.
После образования Северо-Осетинской автономной области первым председателем областной страховой кассы становится Тамара Степановна Катова-Мещанинова, которая вложила много труда и энергии в налаживание социального страхования. Сохранившиеся документы свидетельствуют, в частности, о настойчивости Катовой-Мещаниновой, которая позволила ей успешно завершить постройку первого в Осетии дома отдыха «Цей».
7 октября 1925 года Краевой комитет страховой кассы (в Ростове-на-Дону) вынес решение сократить ассигнования на постройку этого дома отдыха, сделать его на 50 мест вместо планировавшихся 100. Катова-Мещанинова при обсуждении этого вопроса на президиуме несколько раз выступала против такого решения, требуя увеличить ассигнования на постройку дома отдыха. Она ссылалась при этом на острую необходимость организации полноценного отдыха для рабочих «Кавцинка», Садонского рудника, Мизурской обогатительной фабрики и других предприятий12.
Благодаря энергии и настойчивости Катовой-Мещаниновой дом отдыха «Цей» был построен на 100 мест и сыграл большую роль в укреплении здоровья трудящихся Северной Осетии.
Владикавказская окружная касса, созданная в октябре 1924 года, проводила значительную работу уже на первых порах своей деятельности. Из отчета кассы за 1924–1925 гг. следует, на-пример, что в августе 1925 года застрахованных было уже 5 390 рабочих и служащих или почти все работавшие по найму13, а в 1926–1927 гг. число застрахованных уже составило 5681 человек. Страховая касса под руководством профсоюзов направляла свои средства на удовлетворение самых неотложных и острых нужд трудящихся.
О высокой эффективности работы инспекции охраны труда профсоюзов свидетельствует сокращение количества несчастных случаев на производстве по сравнению с довоенным периодом. В России по данным страховых товариществ в 1914 году в среднем на 1 000 застрахованных было зарегистрировано 45 несчастных случаев. В 1925 году во Владикавказской страхкассе было зарегистрировано всего 27 таких случаев на тысячу застрахованных14. Причем несчастные случаи происходили главным образом на частных предприятиях, где условия труда были значительно хуже, чем на государственных.
Средняя продолжительность одного заболевания в 1925 году была 12,7 дня у мужчин, 13,7 дня у женщин. Число случаев заболеваний на 100 работающих возросло с 29,6 в 1924 г. до 49 в 1925 году15. Продолжительность невыхода на работу по больничным листам возросла, так как в первое время доверенные врачи страховых касс имели право освобождать больных от работы до 10 дней. Этим пользовались люди, безответственно относящиеся к своему трудовому долгу. Многие больные, поправившись, продолжали не выходить на работу, потому что срок больничного листа это допускал. Такое положение было нетерпимым – ущемлялись интересы производства, не по назначению расходовались средства страхкассы.
В связи с этим с 1 апреля 1925 года комитет кассы социального страхования повысил требовательность к медицинским работникам, ограничил права доверенных врачей – они теперь могли освобождать от работы по болезни только на 7 дней вместо 10. Были приняты меры для усиления работы страховых делегатов16. В результате потери рабочих дней из-за болезней значительно сократились.
Большую заботу кассы проявляли о безработных. Правом пособия по безработице пользовались лица, не имевшие никаких средств к существованию, зарегистрировавшиеся на бирже труда. Пособия разделялись на две категории в зависимости от стажа работы и квалификации. В августе 1925 года пособие безработным 1-й категории определялось в сумме 12 рублей, а 2-й категории – 8 рублей в месяц. Всего за год по безработице было выплачено 17 442 рубля17.
Кроме основного пособия, безработные и члены их семей получали также помощь на кормление ребенка, на приобретение предметов ухода за новорожденными.
Помимо денежных пособий, кассы страхования оказывали безработным помощь в трудоустройстве. Из их числа, например, специальным подотделом биржи труда были организованы коллективы грузчиков, пильщиков, уборщиков и т. д. На 1 сен-тября 1925 года насчитывалось шесть таких коллективов. Кассы выплачивали пенсии инвалидам труда. На 1 октября 1925 года во Владикавказской кассе социального страхования числилось 270 инвалидов труда. Всего за год им было выдано 20271 рубль18. Оказывалась помощь и семьям умерших кормильцев.
По линии социального страхования отпускалось немало средств на улучшение медицинской помощи трудящимся, на их обеспечение медикаментами. За счет касс трудящихся стали посылаться на отдых и лечение в здравницы. В то время страховые кассы гор. Владикавказа, Северо-Осетинской и Ингушской автономных областей, объединявшиеся краевой страхкассой, имели свой санаторий в Кисловодске, дома отдыха в Цее, Серноводске, Армхи.
Социальное страхование стало мощным средством укрепления здоровья трудящихся, создания наилучших условий труда и быта, предупреждения заболеваний. Забота об улучшении условий труда и быта рабочих и служащих Северной Осетии явилась большим подспорьем в борьбе за быстрейшее восстановление народного хозяйства. Заметной вехой в истории социального страхования Северной Осетии является передача этого органа в управление профсоюзам на основании постановления ВЦСПС от 23 июня 1933 г. Все средства социального страхования, а также санатории, дома отдыха и другие учреждения были переданы в управление ВЦСПС. Непосредственное руководство осуществлялось сначала отраслевыми, а затем территориальными межсоюзными профсоюзными органами.
На предприятиях (учреждениях, организациях) работу по назначению пособий, контролю за правильностью их выдачи, обеспечению путевками проводили профсоюзные комитеты. Профсоюзы также стали заниматься вопросами охраны труда, техники безопасности и производственной санитарии. Многие вопросы охраны труда впоследствии вновь были переданы в ведение государственных органов, а социальное страхование еще долгие годы управлялось профсоюзами.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 «Горный журнал», № 10–11, 1915, С.42.
2 Андреев В.С. Право социального обеспечения в СССР. М., 1974.
3 Ленин В. И. VI (Пражская) Всероссийская конференция РСДРП. Резолюции конференции. Об отношении к думскому законопроекту о государственном страховании рабочих // Полное собрание сочинений. 5-е изд. М., 1968. Т. 21. С. 146.
4 Там же. С. 148.
5 Социальное обеспечение и страхование в СССР. Сборник официальных документов с комментариями. М., 1972.
6 Соратники В.И. Ленина – организаторы профсоюзов СССР. М., 1970. С. 77.
7 ЦГА РСО-Алания. Ф. 169. Оп. 1. Д. 686. Л. 53.
8 Там же. Л. 54.
9 Ленин В.И. Материалы по пересмотру партийной программы // Полное собрание сочинений. 5-е изд. М., 1969. Т. 32. С. 157.
10 Профсоюзы СССР. Сборник документов и материалов. L., 1963. Т. 2. С. 122.
11 Выписка из протокола № 14 заседания президиума крайкомстрах-кассы от 7 октября 1924 г.
12 Личный архив В. Катова – сына Т.С. Катовой-Мещаниновой.
13 Отчет Владикавказской окружной кассы социального страхования за 1924–1925 гг. Владикавказ: Типолитография, 1925. Единственный экземпляр хранится в личном архиве X. И. Гребенника.
14 Там же.
15 Там же.
16 Там же.
17 Отчет Владикавказской окружной кассы социального страхования за период октябрь 1924 г. – сентябрь 1925 г.
18 Там же.
