АРТИСТ
В ногах правды нет, и нет ее выше,
И, если мир – театр, как жаль этот мир,
Где музыку слушает, только не слышит,
Сидящий в театре унылый сатир.
Когда-то и сам он был пасынком сцены,
С соседом в гримерке талант отпевал.
Собаку – и ту называл Мельпоменой,
А, к слову, кобель все и так понимал.
Лет тридцать назад, да еще и три года
В этюдах блистал и был полон надежд
Быть зеркалом мира и светом свободы
Во мраке согбенных от быта невежд.
Спустившись на землю, отвергнутый славой,
Свой орден гордыни в шкатулку прибрал,
И крыл, что театр придумал лукавый,
И медленно вечность у бренности крал.
Халтуры, прогулы, стаканы, девицы,
Циничная желчь, мордобой, и в букет
С утра в понедельник однажды отмыться –
Мечта за три года, да еще тридцать лет.
Зловещим гвоздем на афишах «другие»
В запястья к доске прибивают шуты,
А их короли, первобытно нагие,
Сжигают к подмосткам прямые мосты.
В словах правды нет; однажды в затишье
Покинет театр, безжалостный тир,
В безмолвии ноту восьмую услышит
Идущий к рассвету усталый сатир.
2018 г.
ПРОИСШЕСТВИЕ
В машину времени, нарушив правила,
Вчера тут врезался: два перелома.
Подобрала она, домой доставила,
Хотя и не было, казалось, дома.
Срослись все кости враз на утро красное,
Взглянул на миг в окно: вот это новости…
Все живо-молодо, и солнце ясное,
Все, как задумано заветной совестью.
Вот философствуют одни мыслители,
Певцы вдруг с голосом, с судьбой – писатели,
Вот возвращается солдат к родителям,
Редки спасители, скромны спасатели.
Вот та, что не предаст и не рассеется
В тумане мнимого и предпочтения,
Вот поливается сухое деревце
И будет, знай, расти до дней почтения.
Вот только ангелы есть небожители,
Вот звезды на небе, – не под софитами.
Вот трон вершителя и стул свершителя
Стоят в углу чехлом одним укрытые.
Одежда выцвела, подошва – стертая,
А пыли нет как нет на подорожниках,
Еще жива вода, еще не мертвая,
И жив еще восторг в глазах художника.
Исчезла в полдень вдруг в пространство небыли
Машина времени, нарушив правила,
И дом, которого, казалось, не было,
Открытым всем и вся не вдруг оставила.
Ночь с четверга на пятницу, 2018 г.
* * *
То ли свет, то ли свят,
То ли Солнце – планета,
Тучи вдрызг норовят
Опоить детство лета.
Мало им майской зги
Черно-белой гризали, –
Жадно рвут на куски
Синий лист пасторали.
Ветер в отпуск ушел
За свой счет, да не в пору,
Тучам, знай, хорошо, –
Не разводит их скоро.
Бледный круг на едва
Лик покажет с похмелья,
Упреждая слова
Быть пустой самоцелью.
Город скис в моросне,
В плащ-палатку одетый,
Жабьей горе-весне
Рады только поэты.
Да вот этот грибник,
Спящий в раннем трамвае,
Пес у ног, проводник,
Лабрадорно зевает.
То ли друг, то ли враг,
То ли здесь, то ли где-то
Вновь уйдет хворый маг,
Вновь забудет про лето.
май 2018 г.
* * *
В седьмую пятницу каждой недели
С Луны целлюлитной подкову снимаю,
Бока натираю сухой акварелью
И красную пыль Вельзевула сдуваю.
Стираю с нее ярлыки беспощадно
Исчадия тьмы, понатыканной тьмою,
С названия улиц и досок всеядных
Не павших, а падших небитых героев.
Сжигаю секретность бесчисленных папок
Скелетов в шкафу, передравшихся в жижу,
А с нею ошметки заштопанных тряпок,
В которых был гол под Луной и недвижим.
Счищаю с морщин чужеродную копоть
И наново тут же мотыльно сгораю,
Остывший огарок, похожий на деготь,
На время у времени с глаз убираю.
Кокарды с картузов, погоны срываю,
Навешанных кем-то, тщеславным и серым,
От холода небо платком укрываю
И тень отдаю неизмотанным сферам.
Срезаю с Луны отслужившее чрево,
Остаток в нож серпа сгибаю на месяц,
Монеты ссыпаю у вечного древа
Для миродостатка ее буревестниц.
Налажена тишь, лишь сверчковые трели
Слегка ее лунную тишь нарушают,
В седьмую пятницу каждой недели,
Когда вдруг никто и ничто не мешает.
май 2018 г.
* * *
В начале августа, второго числа
Кладу до рассвета две алые розы,
Траву убираю, что чуть проросла
У тридцатилетней сутулой березы.
И сок ее горький в коньячную смесь
Во флягу-ровесницу каплей вливаю,
С единственной тучи пушистую спесь
Для нового солнца в дорогу сдуваю.
Пока не пришла камуфляжная рать
С дежурным хвостом кабинетных рептилий,
На год ухожу чью-то долю играть
В театр теней несемейных идиллий.
Без слов выпиваю за август полста,
От слов укрываю горбушкой остаток,
Тут ночь наплывает, особо проста,
На день, что из тысяч особенно краток.
Свеча на комоде особо горит,
И в чистой тельняшке особо не спится,
Звезда со звездой о звезде говорит,
Рисуя на черном незвездные лица.
Встаю и листаю особый альбом
И с ними шепчусь до утра о нескладном,
Вот есть треугольник: сын – дерево – дом,
Вот память и совесть в мундире парадном.
Вот медные трубы плодов ремесла,
Вот след от инфарктной за это занозы…
На ценнике – розы второго числа
У тридцатилетней сутулой березы.
2 августа 2017 г.
